Последнее интервью Жанны Фриске для TOPBEAUTY: "Хочу, чтобы люди улыбались"

Отношусь к этому как к рабочему процессу. Я – поп-исполнитель и как публичный человек должна быть на виду, работать с прессой, напоминать о себе, чтобы оставаться на плаву. Журналистов я люблю, но хороших журналистов, с которыми интересно беседовать. Их мало. Чаще всего приходится слышать не всегда корректные, а порой однообразные вопросы вроде тех, что задают одному из героев фильма Вуди Аллена "Римские каникулы": "Что вы ели сегодня на завтрак, яйцо всмятку или вкрутую?" Все-таки Аллен довольно искусно высмеял прессу. Или еще спрашивают: "На какой вопрос вы хотели бы ответить? Какой вам еще не задавали?" И это порой позволяют уважающие себя издания. 

А хочется, чтобы посредством ваших глаз, ваших рук, вашего умения писать до читателя дошло то, что я думаю. Не то, что подразумеваете вы, а чтобы переданы были именно мои мысли. Мои чувства и переживания. Однако в большинстве случаев все переиначивается. Даже в видеоинтервью, которых я в последнее время стараюсь не давать. Некоторые телеканалы, хорошо зарекомендовавшие себя как "желтые", с помощью монтажа составляют из моих реплик именно тот ответ, который им нужен. Мысль, вложенная мной, теряется. Меня это до чесотки доводит, и начинает казаться, что все вокруг теряет смысл. Становится поверхностным. Я также не хочу говорить ерунду, вроде той, что обычно пишут в соцсетях и блогах: посмотрите, что я сегодня съела, – и фото бутерброда. Или: сегодня я надела такое платье. Зачем?

Действительно любят, я таких людей удаляю из ленты. Для меня это так же не имеет смысла, как всякая грязь, которая нас и так повсеместно окружает и которую нередко просят прокомментировать журналисты. А я ранимая, обидчивая, и все вокруг становится каким-то ненастоящим. По той же причине я уже несколько лет не смотрю телевизор. Свою гедонистическую функцию он давно уже не несет. А если где-то на гастролях в отеле включаю, то понимаю, что доминирует криминал. Мне кажется, это просто такое время – странный переломный период, который мы просто должны пережить. Прекратить эту абсолютнейшую деморализацию. 

Это манипуляция нашим сознанием. Те же политические страсти – фарс. Вымышленный театр. В нем нет ни правды, ни искренности. Тот же шоу-бизнес, только еще более циничный.

Нет. В этом плане я категорична, нет во всех этих событиях истины, цельных правильных решений, чистоты стремлений. 

Есть, но разве что единицы. Не верю я в массовость всего этого. Хотя могу и заблуждаться. Я не знаю, где люди, особенно жители мегаполисов, могут отключиться, отвлечься, набраться светлых и добрых эмоций, положительной энергии, которая даст возможность жить завтра.

Заполняю пространство тем, что мне нравится, и ограждаю себя от негатива. Каждый может создавать свой собственный мир, где все в гармонии. Где можно гулять. Не бесцельно проводить время в местах, где накурено, невкусно и хамят, а просто бродить по улицам. Я люблю ездить на гастроли, потому что в регионах люди другие – они проще, добрее, не такие закрытые и озлобленные. Я вообще стараюсь уезжать из Москвы время от времени. 

Отчасти тоже. Но меня одолевало любопытство: что такое Мексика? Проект делали те же ребята, кто работал на шоу "Последний герой", а я фанат этой телеигры. Кроме того, хотелось понаблюдать, что будет с участниками шоу. Поделиться с ними своим жизненным опытом. 

Конечно. Не то что жажда власти появляется, но льстит, когда тебя слушают. Правда, я боялась стать для них училкой. Только другом. До этого я никогда не сталкивалась с молодым поколением в таком объеме. И мне было интересно узнать, какими ценностями живут ребята, которым чуть за 20. Они учились в школах, но не знают элементарных вещей. Оказавшись в замкнутом для себя пространстве, без родителей, телефонов, интернета, они превращались в ранимых и уязвимых. И самое страшное: в них нет позитива – они не любят людей. И это, наверное, отчасти заслуга СМИ. Мы ведь росли на передачах "В гостях у сказки", "Спокойной ночи, малыши!", "В мире животных"… Мы были не такими в общении друг с другом. У меня, в доме родителей, не закрывалась входная дверь, к нам могли зайти случайные ребята в гости, и мама угощала их супом. Сейчас это в диковинку.

Они довольно разные: некоторые окончили университет, у них есть профессия и цели в жизни, другие бессмысленно прожили 20 с лишним лет. 

Да, и это тоже благодаря телевизору, который дает иллюзорное ощущение того, что если ты забрался в ящик хоть на 5 минут, то на тебя посыплются золотые монеты. Это не исключено, но эти ребята не знают, что за этим может последовать. Я со своей стороны пыталась им объяснить, как это может сломать их судьбы, предостерегала их.

Когда я соглашалась на это шоу, то еще не знала до конца, что это за формат. В кадре же ребята вели себя в зависимости от своих характеров и воспитания. Кто-то с легкостью обнажался и ходил перед камерой, предполагая, что чем больше ты себе позволишь, тем больше за это получишь. Многие выяснили, что это не так. В любом случае, я говорила, что они должны понимать, зачем совершают тот или иной поступок. И если ты хочешь стать, к примеру, юристом, то это не то шоу. Если артистом – возможно, но для этого нужно иметь большую силу воли. Были среди них и те, кто понимал, что не выдерживает, и уходил сам. Другие в ответ хлопали глазами, думали про себя: вот сидит тетя, "лечит" тут нас. Были и те, кому это пошло на пользу.

Даже презирая такие шоу, многие их смотрят, не зря же "Дом-2" существует в эфире столько лет. И есть люди, которые никогда не будут смотреть и участвовать. Но в целом, мне кажется, человек устроен так, чтобы идти по пути наименьшего сопротивления. По этой же причине многие предпочитают получать информацию не из живого общения и книг, а из гаджетов и соцсетей. По-настоящему ценного там мало, в основном – мусор. Возможно, это как-то поменяется со временем.

Не могу я уезжать так надолго. Я домашний человек, очень привязана к близким. Хотя ко мне в Мексику приезжали друзья, гостил папа, меня навещал любимый. Все равно: ничего, кроме съемок, не видишь. И я отказалась, потому что не могу сидеть на одном месте. Кажется, будто где-то там жизнь проходит мимо меня. Это был эксперимент, мне очень понравилось. Буду рада еще поработать в этом тележанре, но так, чтобы это не походило на эмиграцию в Мексику.

Нет. Была там – никто не звонил.

(Смеется.) Там плохо работают и телефон, и интернет. Когда вернулась, все стало по-прежнему. Приехала и отправилась на гастроли, на корпоративы, на запись песен, съемки клипов, на светские мероприятия… В общем, стала делать все то, что и является моей профессией.

Нет, совсем.

Когда я вернулась, то, естественно, репетировала, чтобы взбодриться. Ощущение сцены забывается. У меня перед выходом на сцену всегда мандраж, а тут, после перерыва, и вовсе коленки дрожали, как у школьницы. Но потом все возвращается. И передышка все-таки пошла на пользу: каждый день я делала одну и ту же работу. И вот на полгода уехала, после чего вернулась и вышла на сцену, как в первый раз.

Да, я исполнительница популярной музыки – можно так меня называть. Знаете, моя ежедневная работа – выходить на сцену, исполнять поп-музыку, делать шоу. Кино – мое любимое хобби. На гастролях выбирать не приходится: нужно лететь во Владивосток или Новосибирск – я не откажусь, несмотря на то что далеко. Если же мне не нравится киносценарий, то могу отказаться, поскольку не вижу смысла играть то, что мне не подходит. И я вижу, что многие актеры себя в этом ремесле теряют, соглашаясь на все подряд. Недавно появился молодой актер Данила Козловский. Мне он очень понравился, и, когда в интервью меня попросили что-нибудь ему пожелать, я посоветовала быть избирательным в ролях и в том, что формирует его имидж. Пожелала, чтобы он не снимался во всем подряд, ведь фильмов выходит очень много, большинство из них не оставляет в душе ничего. И мне бы хотелось, чтобы такие актеры, как Данила, становились настоящими мастерами, учились и росли за счет каждой новой роли. 

Очень. Во-первых, его снимал мой приятель Рома Прыгунов, с которым мы работали над клипами. И я сильно переживала за успех этого фильма, ведь Рома в качестве режиссера полнометражных картин выступает нечасто. Во-вторых, фильм затронул весь спектр моих чувств, я и плакала, и смеялась...

Нет. Не хочу, чтобы актерство стало моим ремеслом. Мне больше нравится привносить элемент актерской игры в свои эстрадные выступления, а не наоборот. Я популярный исполнитель и не хочу нести попсу в кино.

Мои песни не несут глубокого смысла. Просто настроение – хочу, чтобы люди улыбались. Чтобы во время концерта не думали о проблемах, оставшихся дома и на работе, о том, что завтра – конец света. Хочу, чтобы настраивались на легкое и светлое. Моя музыка – танцевальная и не предполагает глубины. Не все в этой жизни должно быть сложным, и не везде нужно искать смысл. Поэтому и режиссеры нередко видят во мне исключительно медийного персонажа, которого в серьезное кино не позовешь. А я бы с удовольствием поработала над серьезной драматической или комедийной ролью. И не так, как это предлагают часто: приди на съемки, ты же узнаваемая, крякни что-нибудь, мы тебе денег дадим, и все. Пока что единственный серьезный опыт в кино у меня был в фильме Клима Шипенко "Кто я?". Мне понравилось, как мы всей командой работали, как к процессу съемок подходил сам режиссер. Мы репетировали по несколько часов в день.

Сейчас уже предлагают, но в основном то, что легко продается, – сериалы. А я сниматься в сериалах не хочу. На театр пока не замахиваюсь, хотя мне несколько раз предлагали, но опять то, что предполагает быстрый заработок, – антрепризы. Людям все равно, как ты играешь, репетиции тоже не нужны. Им важно твое имя и узнаваемое лицо на сцене.

Впрочем, что касается кино, то я снялась недавно в молодежной комедии. Не могу сказать, что очень глубокомысленной, но хорошей.

Да. Я сыграла не себя, а женщину старше своих лет – Елену Веленовну, похоронившую девять мужей. Насколько удался этот эксперимент, покажет пленка. 

Нет, меня позвал по дружбе не Федор, а режиссер Павел Худяков. Он сказал, что видит меня в этой роли. Я согласилась попробовать. А Федя тоже подошел поблагодарил за то, что согласилась, но это была инициатива режиссера.

Да, и Константин Васильевич каждый день проводил на площадке. Он, человек с удивительно добрыми глазами, подходил и делал маленькие замечания, поправлял. Просто Пашка – режиссер еще не очень опытный, поэтому ему требовалась помощь. Что мне понравилось – у нас на площадке было настоящее взаимодействие режиссера и актеров. То же самое, что у меня было с Климом Шипенко, с Тимуром Бекмамбетовым, когда режиссер точно объясняет, чего он от тебя хочет, буквально по крупицам разбирая эмоцию героя. Не просто говорил, как повернуть голову и куда протянуть руку, а делился видением и настроением сцены. А ты, как инструмент в его руках, делаешь то, что ему нужно, и создаешь картинку.

Что значит "творческая самореализация"? Что обо мне скажут люди?

Это важно, иначе бы я этим не занималась. 

Не музыка. Когда выходишь на сцену, тебя ждут. Тебя любят. Ты создаешь настроение. И видишь, как люди улыбаются, как они благодарны. Я же артист, который чаще всего приезжает поздравлять. У меня небольшая программа, всего 40 минут, и за 9 лет так называемого творчества я не сумела найти достаточно музыкального материала, чтобы выпустить сольный концерт. При этом за эти свои 40 минут я много отдаю, но получаю в два раза больше. И это как наркотик, на него подсаживаешься. Без этого многие артисты в старости пребывают в депрессии.

Абсолютно разные. 

Нет, он более циничен – я так, наверное, скажу. Киношные люди более замороченные и честолюбивые. Поп-эстрадные исполнители тоже – возможно, из-за того конвейера, в который попадают, они не виноваты. Я ни в коем случае себя не оправдываю, но несколько лет наблюдаю за этой системой и понимаю: либо ты в ней, либо вне нее. Либо принимаешь эти правила, либо остаешься верен своим принципам.

Я не считаю, что нахожусь в тусовке. 

Не шоу-бизнес – пресса. Иногда мне кажется, что половина слухов – заказные. Может, это просто обратная сторона медали. Ведь если есть плюсы, то должны быть и минусы. Кому нужно, тот видит меня такой, какая я есть. А тех, кто читает "желтую" прессу, не хочу ни в чем разубеждать. Хотя я своих родителей эти издания читать отучила.

Я недавно смотрела страшно "желтый" фильм, снятый украинским телеканалом, о группе "Блестящие". Там они собрали всю грязь, которую только могли найти. А я понимаю, что если бы не было в моей жизни этого девичьего коллектива, то все было бы сейчас иначе. Поэтому смотрю сейчас на Юлю Ковальчук и понимаю, что это сталь, железобетон, Аня Семенович – тоже, машина, которая идет к своей цели, не видя преград. Очень целеустремленные, работоспособные, не обращают внимания на сплетни и слухи, легко их с себя сбрасывают и идут дальше. И это наша школа. Думаю, через то же самое прошли многие женские коллективы. Мы не могли пожаловаться на болезнь и не выйти из-за этого на сцену. Преодолевали трудности внутри коллектива, было и такое. Нам приходилось сталкиваться с тысячами совершенно разных людей, от президентов до воров. И со всеми мы находили общий язык. А это еще были 90-е,
 особое время, настоящий "жесткач". И мы, четыре молоденькие девочки, как щепки в океане, плавали. Таким образом, в период с 20 до 28 лет воспитывался мой характер, а вместе с ним и понимание, что если мне нужно будет, то я проломлю головой стену и добьюсь своего. 

А как не быть? Но стервой тебя называют, когда ты пытаешься отстоять свою точку зрения, когда тебя хотят сломить, а ты говоришь: "Нет, я этого делать не буду, потому что мне не позволяют мои принципы". Когда ты не идешь на поводу, тебя считают стервой. Когда защищаешь себя – ты тоже "стерва". Но я считаю, что это комплименты. Если так говорят, значит, характер есть.

Я себя не считаю умной, часто понимаю, что многих вещей не знаю, особенно когда встречаю людей, рядом с которыми в интеллектуальном плане пасую. Зато я знаю, что умею учиться и у меня колоссальный жизненный опыт, а этого ни в одном учебнике нет. Я открытая, гибкая, легко впитываю информацию. И благодарна за это своим родителям. У меня хорошо развита интуиция, с опаской отношусь ко многим вещам. Анализирую то, что со мной происходит, и делаю выводы. Стараюсь быть наблюдательной: это мое увлечение – наблюдать за людьми. 

Нет, почему же, рейтинги умных мужчин тоже существуют. Для меня ничего унизительного в этом нет.

Когда я выхожу на сцену, то возле нее стоят сплошь девушки, девочки, женщины. И они открыто выражают свои чувства. А вот мужчин как раз не видать. Опять же, этот имидж секс-символа создали СМИ. А ведь это все – дело вкуса. Один человек покажется мне прекрасным, а кто-то другой сочтет его некрасивым. Люди любят вешать ярлыки. Но сказать, что это неприятно, не могу. Когда я рассматриваю свои фотосессии, то думаю: "Красивая я? Ну, наверное. Может быть. Где, в каком месте? Не знаю". А вот с тем, что я не похожа на многих, – соглашусь. Но красавица ли я писаная – правда, не знаю. Дело вкуса.

Это вообще какая-то дешевая шутка…

Либо глупая PR-кампания этому человеку. Мне позвонила мой PR-агент, мы с ней вместе посмеялись, и все, этим тема была исчерпана.

Не знаю, наверное, нужно мне ее домой забрать, поставить во дворе, чтобы в Новый год наряжать как елку. Я к этому с иронией отношусь, и было бы странно и даже страшно, если бы отнеслась серьезно.

Праздник? Конечно.

В этот Новый год, я думаю, не буду работать, а проведу праздник с семьей и друзьями. Для меня Новый год – это всегда ожидание чуда. Каждый раз в Новый год я в это чудо верю и жду его. Всегда предполагаю, что следующий год будет лучше уходящего, он принесет мне новые радости, знания, веру… Не могу сказать, что 2012 год был для меня таким уж тяжелым. Он принес мне больше радостей, нежели сложностей. Еще я искренне надеюсь, что люди в этой праздничной суете все-таки смогут, подобно рептилиям, сбросить с себя наросшую шкуру и свободно выдохнуть. Чтобы с 1 января начать все заново.

Дома, у родителей.

Да.

Мне папа сказал и добавил: "Ты представляешь, сколько теперь стоит наша квартира?"(Смеется.).